Кажется, утром были лыжи. Хотя сегодня началось так давно, словно в прошлом году, всего и не упомнить.

Сеня с утра жаловался на живот, лежал, стонал, его полоскало. Я решила, что норовирус (неподалеку от Петрозаводска сейчас эпидемия), приготовилась к «передай другому». Как назло, младших накрыло нежнейшими чувствами к брату, и они с ним обнимались и целовались. Все мои попытки их разогнать были пустыми — и я бросила это безнадежное дело.

Потом начались звонки с поздравлениями и я вспомнила, что праздник — вот, почему кофе еще не было. Убежала гулять на лыжах и с собаками. Бегу. Мороз, ветер, замерзший воздух искрит в лучах крошечными кристаллами — сказка. Скрипят палки, пар идёт, небо космическое синее — словом, где-то бродит весна. Но не у нас — и это прекрасно потому что я еще не похудела к лету.

Дома мои защитники смотрели хоккей. Сеня скандировал, а я ругалась, потому что хоккеисты всё равно не слышали, а я очень даже. Сеня стал кричать громче, чтобы услышали в Пхенчхане. Выздоровел.

Как-то так получилось, что после кофе вместо завтрака — как примерная мать — я стала делать мороженое. Никто не расстроился.



И одновременно вспомнила, что мы хотели съездить посмотреть на старую деревянную церковь, про которую я недавно узнала. Почему никто раньше не говорил нам о ней? Наверное, здесь просто не принято об этом разговаривать:

— Дайте мне буханку чёрного.
— А вы видели церковь 18го века неподалёку? Прекрасный образец деревянного зодчества!

Ну, неуместно, да.
В общем, я погуглила, гугл сначала отправил меня в Вологодскую область, а уж потом, после того, как я его самого туда отправила, он показал мне местечко неподалеку от нас. Километраж я не засекла. Муж вдохновился идеей.
Мороженое взбивалось, дети собирались.

Агата:
— Мам, мы что, едем в церковь? Я вот знаю, что в цирке — клоуны. Но там неинтересно. А вооот в церкви! Совсем другое дело! Там здорово, там огоньки... Хотя нет — сейчас ведь не Новый год, огоньки уже сняли. Мам, там будет весело?
— Угу.

По дороге неожиданно выяснилась, что с километражом я напутала, и дети вынули мне мозг вопросами «Мам, ну когда уже приедем?» Позже к ним присоединился муж. Ужасно хотелось чаю, но термос мы не взяли.

И вдруг, неожиданно, перед нами открылся берег Онеги, а внизу, в долине — деревня и купола.
Мы спустились к озеру — возле него было множество машин, а на самом озере — рыбаков.



Дети немного поносились, поорали, а Сережа позагорал в кресле.



Руки мои окоченели на морозе, сенсорный экран не слушался. Но было невероятно красиво, солнце уходило в дымку, свет менялся, и снег окрашивался в новые цвета. Время абсолютно точно не существовало, только холод, свет, цвет и искрящейся мир.

Потом мы поехали к церкви, но оказалось, что к ней нет даже тропки. Я побежала одна, то проваливаясь, то попадая ногами на заледеневшие следы от снегохода. В эти моменты мне было жаль только одного — что я живу не рядом, ведь хотелось смотреть, трогать и разговаривать с этим парящим теремом с куполами.



Потом уже в машине я грела руки, тряслась и говорила застывшими губами, как мы вообще могли забыть чай проезжать мимо и не видеть такой красоты. По дороге домой я уже старалась не снимать, но вдруг открылся чудесный вид на домики, я схватила планшет, и там на видео запечатлен момент, когда из-за поворота показывается еще одна церковь, другая, большая и невероятная. Обычно люди, когда видят церковь, не говорят того, что я там на видео произнесла, но это был восторг и удивление одним словом.

Конечно, все забыли сразу, что мы едем домой, что мы устали, что нету термоса с чаем. Мы были первооткрывателями, мы ехали по накатанной дороге мимо разваленных домов на погост, которого давно не было на карте.
Середина 17го века — дата постройки одного из зданий ансамбля. Допетровские времена, она старше церквей в Кижах. Дерево — такое старое, морщинистое, такое настоящее. Я не просто пищала от восторга, у меня не было даже звуков, я хлопала ртом, как рыба, боясь спугнуть волшебство.
Ну, почему я не знала, что рядом — такое?
Эти купола, эти резные узорчатые наличники и прочные бревна, это невероятное по энергетике место, мне казалось, что я попала в другой мир, в прошлое — и горько, и сладко от этого.



Дома мы были уже под вечер. И весь этот наш мир мне казался пустым и пластмассовым. Но вечность вечностью, а мы были далеки от нее. Дети смотрели выступление наших фигуристок, Макар спал звездой на диване, я затеяла пельмени и корзиночки.

Яблочное мороженое как раз застыло — и очень вовремя, потому что ужин еще не был готов.
Я катала тесто, лепила, снова катала и раздавала указания желающим помочь.
Ближе к ночи мальчишки носились наверху, Сережа заснул на диване, и Агата уселась рядом — рассказывать ему сказку про Алладина, который постепенно превратился в Иванушку-дурачка.

Две дюжины корзинок — с вишней и с брусникой — были готовы, пельмени слеплены и съедены, Конёк-горбунок почитан, Макар выкупан.
Наступила такая тишина, которая бывает только здесь. И в этой тишине я вдруг услышала свой внутренний голос, который сказал:
— Ты хотела чаю!

Ну, вы поняли — я сижу, пью чай, ноги гудят, и моя не-вечность прекрасна.

П.С. Фотографии и видео поездки я уже начала выкладывать в инстаграме — http://instagram.com/aleksandra_4e — и завтра добавлю основные кадры, надеюсь.